ЗелУзел.РУ

Игорь Голубев

1940-2011

Поэт, переводчик. БОльшую часть жизни прожил в Зеленограде. Мой учитель и наставник в стихосложении, хотя это о нем может сказать половина зеленоградских поэтов. Вел литобъединение "Зелит" с 1997 по 2010 год.

КРОВИНКА

На тебя навалился снег.
 На тебя навалилась ночь.
 Замерзающий человек,
 я приснился тебе — помочь.
 Спешное дело.
 Некогда спать.
 Спящее тело
 надо спасать.
 Твоя воля ещё жива.
 Повторяй за мною слова.

Кровинка горячая прячется в грудь.
 Кровинка, пускайся в рискованный путь.
 Ты верный спасатель в буранной тайге —
 кровинка, спускайся по правой ноге.
 Дошла до бедра.
 Давно бы пора.
 Иззябшую кровь за собою веди.
 Застывшую кровь разгребай впереди.
 И делай же, ради чего ты пришла:
 тепла им, тепла им, тепла им, тепла!
 Тепло и покой
 идут за тобой.
 Всё ниже и ниже, я чувствую, вот
 уже до лодыжки тепло достаёт.
 Отличо, спасибо, теперь по ступне.
 Костёр согревающий грезится мне.
 Да что за напасть!
 Работать, не спать!
 Вон там, до мизинца, кровинка, дойди,
 вот так, обогрей, обожги, иззуди.
 Теперь же — скорей, не ползи, а беги —
 обратно, по внутренней части ноги.
 До сердца дошла,
 глотнула тепла.
 И сразу же, времени нет отдохнуть,
 Кровинка, пускайся в рискованный путь,
 Мой верный спасатель в холодной тайге —
 кровинка, спускайся по левой ноге...

Ты запомнил? Так повторяй!
 И сознания не теряй.
 Повторяй опять и опять.
 Не отчаиваться. Не спать.
 Брызнет солнце по небесам —
 из сугроба ты встанешь сам.
 А мороз — велика ль беда!
 Мы живучие. Ерунда.

Такая поддержка могла бы оказаться полезной не только замерзающему...

Жаль, что стихотворений Игоря Голубева опубликовано в интернете гораздо меньше, чем статей о нём. Хотелось бы почитать побольше.

Поэзия

Вначале  это  жест  отчаянья,
Дневник  свиданья,
Потом  —  выбалтывание  тайного
В  исповедальне.

Прозренье  подступает  исподволь,
Внезапней  вздоха,
И  превращается  вдруг  исповедь
В  разрез  эпохи.

Когда  же  все  слои  разобраны
В  сквозных  сеченьях,
Меняют  все  слова  и  образы
Свои  значенья.

И  ты  утрачиваешь  авторство,
И  нечто  свыше
Любовью  правит,  движет  яростью,
Не  спит  и  пишет,

Всю  ночь  диктует  человечеству
Свои  законы
И  дышит  звездами  и  вечностью
В  проем  оконный.


Закалка

Нет,  слава  —  не  критерий  истины;
Вредна  дерзанию  помпезность.
Одни  бесславные,  безвестные
От  узколобых  независимы.

Закон  могущества  капризен:
Границы  жизни  раздвигаются,
Гнилые  статуи  свергаются
Лишь  теми,  кто  еще  не  признан.

Но  их  отравленными  фразами
Ведет  зависимость  прямая,
И  тем  прекрасней  подвиг  разума,
Чем  яростней  не  понимают.

Куется  гений  из  призвания,
Пройдя  закалку  непризнанием.



Воробьиная  весна

Воздух  пенный  пьянит,
Только  пей  —  не  жалей!
И  по-птичьи  звенит
Первый  лист  тополей.

Если  вы  погрустнели  —  
Оглушит,  обовьет
И  научит  веселью
Ворожба  воробьев.

Под  зеленою  кистью
Зазвенели  мазки  —  
Разноцветные  свисты
Вдохновенно  резки.

Как  пахучая  почта
Воробья  —  муравью,
Шелушинка  от  почки  —  
На  рубашку  мою,

Чтобы,  голос  ломая,
Я  из  горла  исторг
Торопливого  мая
Воробьиный  восторг.

Игорь Голубев

БУБЕН СТАРОГО ШАМАНА

Бу-бен, бей,
рокочи, мой бубен,
эй-е-ей,
начинаем бой,
бу-бен, пой,
мы с тобою будем,
бу-бен мой,
воевать с судьбой!

Ух да ух,
изыди за горы,
Чер-ный дух,
отпусти меня!
Чер-ный дым
ухватил за горло,
чер-ный дым
чернокровь-огня!

От вра-га
оградите, горы!
Спрячь, тай-га,
от беды бегу!
Бу-бен, бей,
разбуди просторы,
бу-бен, бей,
разбуди тайгу!

Кто же, как не я,
Ударит в бубен?
Кто же, как не я,
Поможет людям?

Отовсюду, отовсюду
На машине, на коне
Едут люди, едут люди,
Едут люди
Ко мне.

Едут летом, зимой,
Даже есть, которые
Из Москвы самой,
Из Кон-серватории!

Глу-хо-мань,
говорят, какая!
По-ша-мань,
говорят, для нас!
Эй-е-ей!..
Кукушка кукует...
Бу-бен, бей,
Начинаю пляс!

От Урала и Лены
До Амурских лиманов,
Говорят, я последний
Из великих шаманов,

Говорят, беспокоят
Микрофонами в ряд,
Да и я для них покойник:
Было
чудо, говорят.

А без нас-то злая сила
Поднимается со дна:
Скольких юных подкосила
Недалекая война!

Словно иглами по телу
Каждый выстрел доставал.
Что один я мог поделать?!
Я устал. Я устал.

Но и нынче такое,
что покоя не знаю,
и дрожит под рукою,
стонет кожа земная:

так по бубну-планете
бьют — плодят мертвецов
безрассудные дети
неразумных отцов.

Я внимаю, понимаю,
Все мы были детьми,
Старый бубен поднимаю
Над несчастными людьми.

Не встревожит ваши уши
Бормотанье-заклинанье,
Но во сне смягчает души
Одинокое камланье.

Успокойтесь, отоспитесь.
Как забрезжит на востоке —
Чуть поменьше вы боитесь,
Чуть поменьше вы жестоки!..

Го-ры, в пляс,
это старость пляшет
гор-дый пляс,
мой последний пляс!
Как тем-но!..
Это звезды плачут
на-до мной
и не прячут глаз.

Кстати, Оксана, если Вам интересно, то у меня есть полный архив И.Голубева в электронном виде. Он составил книги своих стихов и сам все завел в компьютер. Может, я Вам просто пришлю это? В принципе, думаю, он вполне достоин того, чтобы его читали.

Присылайте, конечно, Денис.